Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
прямой репортаж с места пребывания морально удовлетворенной анны который день сплю по 1-2 часа, синяки ничем не замажешь, немного пришибленный вид ничем не скроешь но зато наконец-то свободна!
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
Не так давно, буквально на днях, мы с Ксюшей обсуждали вопрос умения быть счастливым и восприятия счастья как такового. На самом деле, сам по себе вопрос "есть ли счастье в жизни?" довольно-таки глуп, потому что само по себе это понятие слишком уж эфемерное. Я в этом случае все-таки склоняюсь больше не к философским, а к психологическим началам. Способность пребывать в состоянии счастья сугубо индивидуальна и зависит, соответственно, скорее от личностных характеристик, чем от окружающей действительности. Ксюша говорит, что чувствует счастье, когда их семья собирается вместе за обычным ужином, когда ведутся самые обыкновенные разговоры и всем хорошо. Для меня же счастье основывается на внутренней гармонии и без нее невозможно. Поэтому меня накрывает в самые тривиальные моменты, как, например, сейчас: я сдала зачет и сижу в кафе, пью вкусный оранжевооблачный коктейль и чувствую себя до неприличия довольной жизнью. К примеру, похожее я ощутила как-то раз возвращаясь из школы; стояла любимая мною солнечная безветренная погода, и в безлюдном дворике, в который я заглянула, обнаружилось невероятно красивое дерево. По-моему, это была сосна, широко раскиданными ветвями очень почему-то похожая на дуб или ясень. Солнечный свет так красиво в обрамлял ее силуэт, что я невольно залюбовалась, и сейчас, спустя столько лет, с той же нежностью вспоминаю этот образ. Что интересно, получается, все-таки спокойнее и счастливее я чувствую себя в минуты уединения, то есть, можно сказать, мои самые светлые эмоции оказываются направленными больше вовнутрь, нежели вовне, как это происходит у Ксюши. Отсюда делаю несколько выводов: 1) из нас двоих больший интроверт все-таки я; 2) путь к счастью лежит через меня саму; 3) счастье всегда спрятано в самых обыкновенных вещах и сводится, в итоге, к возможности быть увиденным.
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
у меня такое ощущение, что если к нам с ксюшей сейчас зашел бы какой-нибудь человек, его бы просто раздавила атмосфера тотального уныния и безысходности, повисшая в воздухе. мне почему-то хочется выразиться как-нибудь по-идиотски, что-то вроде "тяжелые вздохи гроздьями набухшего винограда нависали нам нашими героями; черные переспевшие ягоды то и дело отрывались и с глухим звуком падали на их незадачливые головы, этим будто бы выбивая из них жалобы-признания, проговариваемые на одном отчаянном дыхании, почти сразу, впрочем, затихающие и тем самым погружающие комнату в еще более мрачное молчание, чем прежде." в моей голове из мозга варится овсяная каша с изюмом; отсюда, наверное, навязчивые мысли о винограде.
— где чертов нож? — он здесь, у меня. я разрезала яблоко. — значит, — с ухмылкой говорит ксюша, забирая нож с моего стола, — резать себя все-таки передумала? я с сожалением смотрю на черную рукоятку, будто бы запоздало осознавая упущенную возможность, и снова перевожу взгляд на монитор. ксюша уходит на кухню доедать мою последнюю котлету из индейки.
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
В какой-то момент я вдруг понял, что, скорее всего, никогда больше не увижу Барни. Я бы не называл это озарением, потому что для озарения нужна куда более подходящая ситуация; я же просто сидел за столом на кухне, размышляя о том, что лучше выпить: чай или кофе. Странно, как подобные мысли без какой-либо причины вклиниваются в повседневность, как они приходят - незваные, нежеланные - и сотрясают собой беззаботную рутину. Ты можешь не думать о чем-то месяцами, пока, в момент, не подходящий для этого не более, чем все остальные, в твою голову не врезается обух топора; и ты сидишь, бессильный, ничтожный, силясь поставить свою черепную коробку на место, чтобы из нее прекращали бурным потоком литься фонтаны накопленных тобой спокойствия и благоразумия. На место, оставшееся после них, ты пытаешься впихнуть эту новую мысль, новое осознание, но она то и дело вылезает за края. В конце концов, ты остаешься сидеть, тупо глядя перед собой, забыв про чай и про кофе, истекающий непониманием и несмирением, и оттого более беспомощный и жалкий, чем когда-либо.
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
наши с ксюшей рабочие столы расположены так, что мы сидим не совсем спинами друг к другу, но для того, чтобы друг на друга посмотреть, нам приходится немного разворачиваться: мне - через правое плечо, ей - через левое. это хорошо, потому что так нам удается не отвлекаться; особенно мне, ведь ксюша в процессе работы всегда смотрит какие-нибудь фильмы, и если бы в поле моего зрения попадал ее монитор, я бы точно начинала залипать на очередного гарри поттера. так мы и сидим по своим углам, пока - примерно раз один-два часа - не наступает момент пересечения: мы просто поворачиваемся и молча начинаем сверлить друг друга взглядами, пока кто-нибудь один не отвернется или не засмеется. хотя если мы в этих случаях и смеемся, то вместе, потому что есть во всем этом что-то неуловимо? нет, вполне уловимо идиотское. иногда все это переходит в какие-нибудь шуточки, чуть реже - в высказывания впечатлений о полученной недавно информации. в последний раз с моей стороны это было возмущение по поводу того, что сон в уголовном законодательстве не считается состоянием беспомощности, и убийство спящего - не является квалифицированным (я уже давно это знаю, но все равно возмущаюсь каждый раз); с ее стороны последовала речь о рэдклиффе, у которого "в каждой части свои особенные приемчики и выражения лица, характерные именно для конкретно взятого фильма, в общем, иди сюда, посмотри". и я с ворчанием вылезаю из-за стола, чтобы с ней вместе в сотый раз поглядеть на поттера, который "вот в четвертой части, когда что-то не понимает, как в ситуации с ботинком-порталом, смешно хмурится и трясет головой". мы прокручиваем сцену на повторе, смеемся, приходим к выводу, что это все из-за сильно отросших волос, и я снова возвращаюсь на свой стул, впиханный между шкафом и столом.
но иногда мы вместе идем пить ночной чай. это обязательно сопровождается умопомрачительными по уровню шуток разговорами - конечно же, в кавычках, но смешно пиздец. наши отношения вообще не смогли бы продержаться без юмора. умение смеяться, искренне, по-настоящему смеяться над чем угодно, наверное, является одним из тех слонов, на которых держится наш с ксюшей плоский мир плоских шуток. как же все-таки я ее люблю. в этот раз вообще было феерчино. стоим на кухне, после очередного приступа смеха у обеих наступила непродолжительная пауза. я облизываю ложку с вишневым вареньем, а стоящая рядом ксюша вдруг подмечает: — то есть, — говорит, — в штанах ты. — ну наконец-то ты это заметила, — отвечаю я абсолютно спокойно. и тут на нас накатывает волна дикого хохота и ксюша выдает гениальную фразу: БЛИН Я НАШЕГО ЮМОРА ВООБЩЕ НЕ ПОНИМАЮ и мы не переставая смеемся дальше. это пиздец.
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
Мы с Ксюшей снова засиживаемся допоздна. Не знаю, зачем я это делаю; какое-то мрачное желание измотать себя, истощить, потратить все силы, накопленные за день, чтобы ничего не осталось на завтра. Чтобы завтрашний день пережить только с тем, что успеет подарить короткий сон. Зато я давно уже не помню, каково это: мучительная бессонница. Какие-то вещи осознаешь не сразу. Я, например, далеко не сразу поняла ненормальность своих еженощных пробуждений, своего удушающего страха засыпать в темноте и своих побегов в комнату родителей аж до пятнадцати лет. Каждую, каждую ночь. Это стало чем-то привычным, пока однажды доктор не посмотрела на меня недоверчиво, переспросив, как часто это происходит. Так же только через несколько лет до меня дошло, что раз за разом лежать по два часа, уперевшись взглядом в потолок, - это не то, с чем сталкивается каждый. Зато сейчас этих проблем нет. Потому что сейчас я не остаюсь одна в темноте, сейчас за стенкой не спят мама с папой, сейчас два часа ночи, и еще примерно через час-полтора я буду обессилена достаточно, чтобы заснуть в тот же миг, как моя голова коснется подушки.
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
с утречка, опаздывая на зачет, надо, конечно, заебашить пару луков. мои волосы опять вымываются, но теперь уже не до травянистого зеленого, а до того бирюзового, который я когда-то так хотела. а теперь мне уже синий подавай! новая майка, но в ней ничего особо крутого нет, в отличие от красной бархатной юбки и кофты с вырезанными плечами, которые я купила вместе с ней. но на них ни настроения, ни погоды сегодня нет.
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
В какой-то момент смотришь в верхний правый угол монитора, а там - час ночи. На столе повсюду кучами свалены листы А4 с распечатанными на них буковками, несущими в себе сакральный смысл; слева на рекламном буклете стоит забытая кружка с приветливо выглядывающим из нее огрызком яблока; завершают картину стоящие в обернутой мишурой банке сосновые ветки. Так поглядишь на это все и хочется постучать себе по голове. Надо учить дальше. Я не могу дальше. Не хочу. Хочу смотреть на огрызок яблока и на старые фотографии с найденной в карандашнице флешке. Сиди и учи. Сиди. Учи. Кому говорю.
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
на заметку:
-когда у меня приподнятое настроение, я передвигаюсь по квартире приставным галопом; -когда мое лицо резко приобретает глубокомысленное выражение, похожее на то, как если бы меня внезапно озарила мысль божья, это значит, что я больно ударилась мизинцем на ноге.
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
после нового года интернет наводнили фотографии нарядных девушек, а у меня есть только вот эта. без макияжа, с как попало высохшими волосами, лохматыми бровями и вообще непонятно зачем сделанная. но зато новогодняя! первая в этом году!
Я устроил это ебаное разглагольствование, во-первых, естественно, потому, что я хотел доказать собственную правоту. (с)
ну я вот сижу сейчас у елки, в том самом кресле, и думаю, думаю, думаю о том, что вот ну неужели ж он мог так быстро меня разлюбить? четыре месяца. четыре месяца - и это все? это все, что осталось? он дарил мне песни, посвящал мне стихи, и что, вот так вот просто за четыре месяца все это обратилось в пыль? не верю, не могу в это поверить! у меня же не так. я же помню, я же храню в себе это. четыре месяца! всего лишь! значит ли это, что еще можно все спасти?? четыре месяца! ради бога, успокойся, говорит мне ксюша. не наступай на эти грабли, говорит мне ксюша. ты снова будешь несчастна, говорит мне ксюша. думаешь, говорит, он изменился? изменился, да только забыл тебе об этом сказать? ты так действительно думаешь? и у меня в голове одна мысль: я изменилась. изменилась не для, не ради него, но ради себя. и может быть, только может быть, возможно ли, что теперь я смогу все это вытянуть на себе, повести его за собой и не загнуться? а надо ли тебе это, говорит ксюша. это все очень грустно, говорит ксюша. надо быть гордой? а у меня одно: любить не стыдно. в любви обиды нет.