После того, как я выговорилась сначала здесь, а потом еще в разговоре с китаянками, которые тоже были недовольны сложившейся ситуацией, все как-то резко изменилось и стало лучше. Видимо, все-таки сказывалось то, что днями приходилось копить все недовольство в себе, давая ему выход только через идиотское поведение маленького ребенка. Придя на работу на следующий день, я уже не чувствовала вообще никаких отрицательных эмоций, мне было совершенно несложно выполнять поручения и даже улыбаться вполне искренне. Да и сама Мария вдруг стала добрее и вежливее. Интересно, с какой точки начался новый круг, чье поведение - причина, а чье - следствие? Я даже не знаю.
А день и сам по себе выдался странный. Сначала какой-то невероятно щедрый постоялец оставил двести долларов, наказав в оставленной записке разделить их медлу теми хаускиперами, которые в течение его пребывания в отеле убирали номер. В число счастливчиков внезапно! попала и я, прибиравшая как раз эту комнату за день до. В итоге, мне досталось целых шестьдесят шесть плюс те, что я нашла в текущих номерах. Вообще, после фестивалей люди такие добрые)
Но это даже не самое интересное. В последний день фестиваля мы с Наташей познакомились с дним из работников, Джастином, который как-то сразу очень активно начал проявлять ко мне внимание. Мужик, в принципе, очень симпатичный, ему тридцать три; в тот вечер он был немного пьяный, так что я не придала нашей встрече особого значения, как и его приглашению на хайкинг и воскресную вечеринку. Мы что-то обсуждали всю дорогу до остановки, и абсолютно все люди в автобусе молчали; я прямо слышала, как они развесили свои уши. После того как Джастин вышел, на нас стали откровенно оглядываться, а какой-то парень с ухмылкой заметил, что мы "very patient". И смешно, и стыдно.
На этом, как я думала, все и закончится, но все самое странное произошло как раз тогда, когда я на следующий день мыла очередную ванную. В какой-то момент я почувствовала, что в комнату кто-то зашел, поэтому обернулась и еле успела поймать падающую челюсть: рядом с раковиной весь какой-то робкий и неловкий стоял Джастин. Он сразу начал извиняться: фразу "I`m sorry" за весь разговор он повторил раз тридцать, не меньше; под конец я уже начала его одергивать. Между лихорадочными извинениями за вчерашнее поведение (включая хватания меня за руки, видимо), за то, что нашел меня во время работы, увидев с улицы, как я мою окно (позже выяснилось, что он незадолго до этого нашел Лэн и выспросил у нее, в каком здании я могу быть), и еще за сто тысяч вещей, он пытался донести до меня примерно следующее: предложения все еще в силе, но к ним добавляется также приглашение на ужин; я очень красивая, он не может перестать обо мне думать; он хочет, чтобы я ему перезвонила, вот телефон; он никогда еще не был так настойчив, поэтому сильно смущается и, конечно, еще раз просит прощения. Я слушала все это, сидя на корточках и елозя тряпкой по одному и тому же месту минут десять, пытаясь чем-то занять руки и изобразить ужасную занятость, чтобы он поскорее ушел. После двадцатой просьбы дать мне нормально работать и обещания подумать над его предложениями и да, может быть, перезвонить, он все равно продолжал стоять и чего-то ждать, что уже начинало порядком беспокоить. Только когда он несмело, но настойчиво положил обе руки мне на плечи и попытался сделать какие-то массирующие движения, я вскочила, чтобы его оттолкнуть, и вдруг с ужасом поняла, что на этом этаже все номера - пустые, так что я осталась с ним наедине. Не знаю, что я собиралась делать дальше, наверное, врезать ему хорошенько, но в этот момент зашел благословенный Дон, который по-быстрому выпроводил этого неудавшегося ухажера. Потом Дон закрыл дверь, как-то странно на меня посмотрел и спросил, хочу ли я, чтобы он сказал ему остановиться. Конечно, я хотела. Единственное, о чем я попросила: не сообщать начальству, потому что мне все-таки стало немного жалко мужика: вдруг он просто идиот, и огребет из-за этого каких-нибудь серьезных проблем. Дон сказал, что скажет ему сам, но через десять минут, уже в другом номере, меня нашли два, видимо, соц.работника: женщина Кристин и мужчина, имени которого я не знаю; они начали спрашивать, что произошло и чувствовала ли я себя "uncomfortable", причем спрашивали это с такими понимающими интонациями и смотрели на меня так сочувствующе, что я тут же почувствовала себя состоявшейся жертвой насильника. Фраза "расскажи, тебе нечего стесняться" меня добила окончательно, но я все же примерно описала ситуацию, после чего они сказали, что разберутся. В тот момент я, пожалуй, осознала весь кретинизм своего положения, особенно сильным это ощущение стало после того, как Гэри, с виноватым выражением подойдя ко мне на улице, сказал "i`m sorry". Было уже просто смешно.
Бедный мужик) А вот нехрен руки распускать!